— Ты знаешь куда её нести, - док махнул в сторону лаборатории. Да, Чип знал. Именно здесь его латал доктор после несчастного случая. Тогда Хемиш с опасным оскалом рассматривал его ногу, неясно на что больше надеясь – на то, что он правильно сложил кости и зашил раскуроченную ногу или что срастётся неправильно и поврежденную конечность придётся отрезать, заменив металлическим протезом. От жилья этого безумца становилось не по себе. Войдя в лабораторию Чип уложил тело красотки Джеки на длинную скамью у стены. Там же, в разномастных металлических мисочках и ёмкостях лежали внутренности последней жертвы: сердце, почки, лёгкие, печень. На ближайшем операционном столе, с раскрытым, словно кратер вулкана животом, лежало тело последней жертвы, Её чёрные волосы были заботливо расчёсаны и спрятаны под прозрачную шапочку-чепец. Чипу был известен «пунктик» доктора: перед препарированием он всегда с особым усердием вымывал тела, расчёсывал, состригал ногти и вычищал грязь. Всё, что собиралось с тела в последующем изучалось тщательнейшим образом. Ни один ноготь или волосок не выбрасывался. После анализа Хемиш складывал органы обратно, каждый на своё место, срезанные образцы – рядом в бумажный конверт и хоронил, как подобает. Чип оскалился. Грёбанная мертвечина. От этого места у него мурашки по коже. Хемиш вошёл следом, раздраженно вздыхая: – Ну куды её умостил! Не сюда, неси к крайнему столу. Чип подхватил труп и последовал за доктором. Пара накрытых простынями тел лежали на металлических диагностических столах. Док указал на последний свободный, а затем снял с крючка новый фартук. Хотя отличался он от того, что был на Хемише мало чем - так же был в пятнах, но застиранных. Пока доктор готовился к первичному осмотру, помощник Эда уставился на один из накрытых простынями трупов, чувствуя концентрированную вонь гнили. — Эт первая, да? Удалось чо-то узнать? — Только то, что всех их сперва накачали эфиром*, – машинально ответил Хемиш. – Дозы были словно слона ушатать хотели, оно и понятно - свалить оборотня и вампира не так-то и просто. Эт значит, что у него есть свободный доступ к больницам или складам. — Почему сразу – у него? Вдруг эт она? – спросил Чип. — Мож и она, мне без разницы, - доктор пожал плечами. –Ну, давай поглядим, чего ты мне приволок в этот раз. Когда им удалось развернуть тело, рука почившей красотки Джеки неестественно белого цвета соскользнула со стола, свесившись безвольной плетью, на запястье выделялись красные буквы, как и у остальных. — О, очередное послание, - прокомментировал очевидное Хемиш. – Возьми-ка листы и запиши. Полезное качество, да? За эт главарь тебя и ценит, шо грамотный. Нас таких тут на пальцах одной руки посчитать можно. Буду те диктовать, а ты записывай. Чип прошёл к столу, заваленному многочисленными склянками, огрызками карандашей и ворохом бумаг. Отыскав более-менее чистый лист бумаги, приготовился писать, не преминув все же заметить: — Слышь, док, я поражаюсь, как те удается эт? Быть таким чистюлей с мертвяками и таким засранцем в быту? — Эт всё Мод, - проворчал он, - я её сюды пускаю раз в месяц. Вот и подзасрался. А мои куколки все особенные, как можно с ними так? — Мужики у тя тож куколки? – хмыкнул Чип. Хемиш оглянулся на помощника Эда, гневно сверкая глазами: — Ну ты ж не хочешь на своём опыте узнать, да? Пиши, - скомандовал он. Чип взял карандаш. Доктор начал всматриваться в порезы на руке, считывая буквы: — П.Р.И.Д.Ё.Ш.Ь. — И чо эт значит? – нахмурился Чип. — Если прочитать всё вместе, с учётом прошлых посланий: «Ты моя и сама придёшь». — Интересно, эт всё, конец или он чо забыл дописать? – усмехнулся Чип. Доктор глянул на него с укоризной. — Ну а чо? – передёрнул плечами громила.-Вдруг нам подвезло и он сказал всё чо хотел? И стопорнёт на этом? — Не с нашим щастьем, - проворчал док. – Маляву Эду всё равно отправь. Пусть сворачивает свои танцульки и расшаркивания. Нема када ему в лордика играть. Чип неуверенно кивнул, соглашаясь. Как бы ему не хотелось тревожить хозяина, но придётся. — Слышь док, мож посмотришь, хоть чутка, чо ещё у неё есть? Раны какие там, модификации? У прошлых были ж. Я знаю, те её помыть нать, все процедуры там, но так, погляди, шоб я Эду чего нормального смог описать. Доктор Хемиш недовольно сощурился, но принялся разрезать одежду убитой. Когда с тряпками было покончено, Хемиш наклонился ближе, рассматривая сквозь увеличительные гогглы рваную рану на животе. — В этот раз вспороли живот, - прокомментировал он, – словно рыбацким крюком тушку рыбины. Хм… — Шо там? Хемиш измерил длину разреза и пробормотал: — Резали странно. Сперва сделали надкол. Погрузив какой-то металлический предмет. Вот тут, - склонившись, он зацепил краем щипцов верхний уголок раны и посмотрел внутрь. – каким-то изогнутым ножом чтоль… А может… — Чо такое? – спросил Чип, подходя ближе. Доктор побледнел. — Точно не знаю… Оч похоже на стальные когти. Ща, придётся раскрыть её посильнее, шоб точно сказать. Стараясь не глазеть, Чип вышагивал рядом со столом, пока доктор разрезал Джеки от горла до таза, чтобы оценить внутренние повреждения. Когда с помощью пилы Хемиш вскрыл грудную клетку, помощник Эда невольно изумился той беспристрастности и холодному расчёту, с каким проделывал все манипуляции док. Нет, Чипу так же приходилось сталкиваться с убийствами, трупами, жестокостью на каждом шагу. «Это трущобы, детка». Но всё равно, сейчас доктор его изумлял. — Вот! – крикнул Хемиш довольно, словно урвал на распродаже последний шмат мяса: – Оружие прошло под грудиной – удар снизу-вверх вот тут… Но лезвие вышло под углом, вот здесь. Словно удар когтистой лапой. Если бы края были не такими ровными, я бы подумал, что это дело оборотня, крупного вида. Скорее всего, кто-то из фелидов. Но так как края хоть и рваные, но несмотря на это слишком ровные, как для удара когтями, то эт точно было металлическое оружие. — Или модифицированная лапа, - заметил Чип. — Ну разве что сестра нашего хозяина поразвлеклась, - хмыкнул док. –Такой след могла оставить разве что она. И оба представителя банды пораженно замолчали, уставившись друг на друга. — Смахивает на подставу, – выдал общее предположение Чип. Док кивнул: — Мне нать довести исследование до конца, тада смогу сказать чо он ей за модификацию поставил. — А у тех шо было? – уже выходя из лаборатории спросил Чип. — У них всех вспорото брюхо, но разными способами. Кроме этого, у первой вырвана трахея и заменена на механическую, в второй модифицированы руки, у третей глаза, он поставил зелёные имплантаты, четвёртой поменял позвоночник, ну а этой – скажу позже. Не тяни с письмом, Чип. — Та да. Убери главу банды, расслабься и проблемы лезут как грибы. Эфир* - это прозрачная летучая жидкость, обладающая своеобразным запахом и имеющая жгучий привкус. В начале XVIII столетия Фридрих Гофман предложил использовать спиртово-эфирную смесь как успокаивающее средства. Это снадобье применялось более сотни лет. принцип воздействия эфира на организм человека был открыт английским физиком М. Фарадеем. В 1818 он опубликовал на данную тему научную статью. В медицине диэтиловый эфир применяется как лекарственное средство общеанестезирующего действия. Вещество получило широкое распространение в хирургической практике – используется для ингаляционного наркоза. Глава 6 В жизни бывают ситуации, с которыми сложно мириться, но ты должен четко осознавать, что это всего лишь часть игры. Рассвет уже посеребрил небо, а я всё ворочалась в постели, пока, наконец, со вздохом не сбросила одеяло. Мысли о Нейте не давали спать полночи. Накинув плотный халат и надев тапочки, подошла к окну раздвигая портьеры сильнее, пропуская в комнату больше света. «Холодно». То ли я всё ещё оставалась недооборотнем, то ли моя вторая ипостась сбоила в вопросах теплообмена, но я, в отличии от других Двуликих, мёрзла. А возможно, просто перенервничала и вот таким странным образом выходил стресс. Не смотря на то, что кипяток из паровых котлов поднимался по трубам, прогревая стены и полы дома Уотерфордов, древнее строение было всё ещё недостаточно отапливаемым. «Стоит добавить дров в котёл. Надо бы сказать горничной… хотя, они и так это сделают. Просто ещё слишком рано». Судя по шорохам и голосам, некоторые гости Уотерфордов, так же как и я проснулись, дом оживал, наполняясь звуками. «Утренней тишине скоро конец». Потянувшись, вышла на балкон. Он был довольно широким и длинным, так как соединял наши с Элли комнаты. «Если не захочется никого видеть, можно запросто вынести кресла и посидеть на воздухе не выходя к гостям». На моих глазах, со всего размаха, в балконную дверь Элизабет врезался летун. Я даже подскочила на месте, так неожиданно он появился. Пока летун стучал в окно, я присматривалась к бумаге. Магическое послание было написано на фирменных, глянцевых листах. Не каждый может себе ее позволить. Подойдя ближе, рассмотрела печать брата… Вот тебе и на.