-Чёрт,... я и забыл, где я, - усмехнулся он, осторожно пробравшись к свету. Он недолго понаблюдал в щель за утренним тихим лесом и приоткрыл покрытую толстым слоем мха дверцу. -Я думал, ты решил поселиться здесь, - раздался голос вышедшего перед ним портового. Владимир сразу его узнал, заметил, что тот прибыл не один, а с товарищем, и усмехнулся: -Лучше бы помог отыскать среди всего барахла, что наворовал и здесь спрятал, какой костюм. Не забудь, что именно благодаря мне ты ещё на свободе. Портовой с презрением смотрел в ответ, но вскоре вошёл в эту глубоко вырытую пещеру, а через некоторое время вернулся с костюмом гвардейца... -Вот, - швырнул он одежду Владимиру в руки. - Удачи. -Искреннее пожелание, - засмеялся тот. - А ещё мне люди нужны в помощь. Ты обещал, что дашь, когда понадобятся. Забыл или не боишься ареста? -Будут тебе и люди, - кивнул тот, но на лице читалось, будто что скрывает ещё или имеет свои думы. Портовой кивнул в сторону, где было привязано несколько лошадей, и Владимир решил пока не терзать себя сомнениями, не шантажировать ещё больше портового. Скрывшись в пещере, он скорее сменил одежду на форму гвардейца... -К вечеру жди у себя вместе с ребятами, которые надёжны. Путь будет долгим, - сообщил Владимир так и ожидающему с товарищем портовому и, получив в ответ кивок, поспешил умчаться верхом прочь. Его мысли занимало предстоящее путешествие. Он верил, что получится совершить задуманное и наконец-то очистить своё имя от всяких подозрений, а затем начать жизнь с чистого листа, построить такую, о какой мечтал всегда... С такими же мыслями вернулся к своей дочери и Алексей Иванович. Она, вскочив со стула, на котором сидела у постели спящей Надежды, тут же бросилась в его объятия: -Папенька! Ты жив! -Жив и подлец, - с негодованием высказал он и устало сел в кресло, рассказав, как гнались за Владимиром, а тот в один момент сумел исчезнуть в лесу, будто его там и не было. -Его поймают однажды. Он никогда не смоет с себя это клеймо, - прослезилась Татьяна. Она взглянула на спящую Надежду и вымолвила: -Ребёнка носит эта девушка в себе, да поведала, не знает, кто отец его... Была она и с Антон... Антоном Павловичем на корабле... Это так больно знать... Не могла Татьяна дальше говорить, опустившись перед отцом, уткнувшись в его колени и разрыдавшись. Он гладил её по голове и утешал, тяжело вздыхая: -Сама ж и натворила бед... Видеть его не желаешь, прогнала, отказалась, бегала потом за ним... Вот тебе и судьба... По моим стопам идёшь, дочь, чего никак не желал тебе... Я всё не тот путь избирал, не с теми людьми был... Свернула б на первую же попавшуюся дорожку, которая б к счастью привела быть может? -Это рок таков, папенька... Поздно уже... Всё кончено, - рыдала Татьяна, но отец промолчал... Когда чуть успокоилась, Татьяна отошла к окну, чтобы вытереть слёзы платком и выпить воды. Налив ту в стакан из стоящего там графина, она глубоко вздохнула: -Эта девушка будет жить... Надежда, - усмехнулась она. - Красива, юна... Имя, вон, какое... Люба ему она... Даже ребёнка ей дал... -Гулящая, - перебил её речь отец. - Что доктор сказал? Лекарства какие дал? -Да, - кивнула Татьяна на столик у кровати. - Ребёнка надеются спасти. Его это... Уверена,... Антона, - снова послышалось, что Татьяна вот-вот разрыдается. -Идём-ка отсюда, - позвал отец, коснувшись её плеча, и Татьяна послушно покинула спальню вместе с ним. Только дверь за ними осторожно закрылась, Надежда открыла глаза... Она долго смотрела на порог, а на глаза наворачивались слёзы. Отгоняя всё, о чём вдруг терзать начинала душа, Надежда усмехнулась. Она окинула взглядом роскошь комнаты, в которой находилась, и остановилась на пузырьках лекарств на столике возле... Глава 32 -Как жить? - смогли вылететь из груди Татьяны лишь эти слова, когда она ушла к себе в спальню. Закрыв рот рукой, чтобы не рыдать, она всё же не удержалась. Перед её глазами будто мелькали картины, как эта девушка Надежда, будучи гостей корабля у Антона провела с ним не одну ночь: «Они любили друг друга... Они были нежны... Он её обнимал, её целовал... Её! Он... С ней!...» Душа ныла, изворачивалась, принося боль всему телу. Отец Татьяны будто чувствовал страдания дочери. Оставаясь стоять у двери, он сразу, как только услышал вновь рыдание, вошёл в комнату... -Детка моя, - принял он дочь в объятия. - Нельзя же так убиваться... -Виновата я! - крикнула Татьяна. Но отец не смог ничего ответить. Кто-то, заглянувший к ним, позвал выйти, и отец лишь коснулся плеча дочери, но поспешил оставить её вновь одну. Будто пробудилась от слёз, Татьяна оглянулась на дверь и заметалась по комнате: -Нет, нет, так нельзя, - она вытерла ладонями слёзы и открыла комод. Выкидывая оттуда одежду, она не остановилась, пока не нашла иконку: -Вот ты где... Матушка,... твоя матерь Божия, - прижала она её к груди и закрыла глаза. Поставив иконку к свечам, Татьяна встала на колени: -О, Пресвятая Владычице Богородице, Царице Небеси и земли, вышшая ангел и архангел и всея твари честнейшая, чистая Дево Марие, миру благая Помощнице, и всем людем утверждение, и во всяких нуждах избавление! Призри и ныне, Госпоже Всемилостивая, на рабы Твоя, Тебе умиленною душею и сокрушенным сердцем молящияся, со слезами к Тебе припадающия и покланяющияся пречистому и цельбоносному образу Твоему, и помощи и заступления Твоего просящия. Сего ради, о Богомати, к Тебе прибегаем, и на Твой Пречистый образ с Предвечным на руку Твоею держимым Младенцем, Господем нашим Иисусом Христом взирающе, умиленное пение Тебе приносим и вопием: помилуй нас, Мати Божия, и прошение наше исполни, вся бо суть возможна ходатайству Твоему, яко Тебе слава подобает ныне и присно и во веки веков. Аминь. Татьяна молилась довольно долго... Несколько раз перекрестилась и, снова крестясь, поднялась: -Благослови на сей путь, что избрать зовёт душа... Клянусь ни слова молвить, ни слезинки проронить... Прости и благослови, прости и благослови, - крестилась она вновь и кланялась. Как много времени прошло — не заметила Татьяна. Она даже не услышала, как кто-то вошёл в комнату. Лишь когда её схватили крепкими руками, держали и завязывали рот и глаза, вернулась будто в жестокость реальности. Татьяна в панике дёргалась, не скрывая страха. Пыталась вырваться, отбиться, но понимала, что не с одним человеком бороться приходится, и что те, кто напали, — сильные мужчины. Они молчали, уводили её куда-то прочь, через сырость какого-то коридора, где будто никого больше не было. Словно не во дворце всё происходило, а в ином мире, где злу открыты все двери, где нет преград... Наконец-то сдавшись происходящему, Татьяна перестала пытаться освободиться. Её усадили в экипаж, но продолжали держать за связанные руки. Кто-то, кто сел напротив, связал теперь и её ноги... Без единого слова... Чего ожидать теперь — Татьяна не знала, но теряла любое желание узнать. Она вновь вспоминала о своей боли и потере счастья. Жить не хотелось. Появилось желание, чтобы похитители совершили с нею всё, что хотят, вплоть до лишения жизни. Знала, что наложить сама на себя руки не сможет, потому сидела тихо и подчинялась. Опустив голову, Татьяна чувствовала, что карета мчится очень быстро и уже давно покинула город. Не скоро случилась остановка. Но никто так ничего и не говорил. Кто-то выходил из кареты, кто-то входил и садился напротив вновь. Потом экипаж снова мчался вдаль. Татьяна сидела, не пытаясь даже пошевелить руками, которые так и держал тот, кто сидел рядом. Когда же экипаж остановился вновь, ноги Татьяны развязали, а саму вывели наружу, то человек рядом резко снял повязку с её глаз. Она тут же заметила, что уже глубокая ночь, находятся они у какого-то дома в совершенно незнакомом городе, а те, кто похитили, - трое мужчин в чёрном одеянии, плащах, треуголках и лица наполовину завязаны платками. Один из похитителей подтолкнул Татьяну вперёд, чтобы шла с ними к дому, но так никто ничего и не говорил. Татьяна спокойно следовала с ними... Вскоре перед ней открыли одну из небольших комнат, где посадили на стул и оставили одну. Лишь слышно было, что в двери щёлкнул замок... Темнота уже глубокой ночи. Тишь. За окном слышалось пение сверчков. Ощущалось одиночество и почему-то покой. Татьяна поняла — её заперли здесь и оставили скорее всего на всю ночь. Она смотрела вокруг, но как поступить, что делать — не решалась долго ни на что. Всё же долгое ожидание заставило её связанными руками стащить со рта повязку, а зубами развязать верёвку с рук. Как только она освободилась, замок в двери снова щёлкнул... Сердце Татьяны бешено забилось... Глава 33 Татьяна с переполняющим её волнением уставилась на появившийся свет от пламени свечи, которую кто-то держал в руках и входил в комнату. Одетая в дорожное платье, но с чепчиком на распущенных волосах, девушка вошла и стала зажигать вокруг все свечи... В считанные секунды Татьяна увидела, что находится в довольно роскошной спальне, лежит в одежде, как была, на мягкой постели, а вошедшая девушка вдруг повернулась и улыбнулась... -Зина? - не верила глазам Татьяна, сомневаясь, не мерещится ли всё. -Да, милая, - протянула та ей руку. - Тебе больно не сделали? -Больно? - поднявшись перед подругой, Татьяна не знала, что думать, и Зина тут же села рядом на краю постели: -Послушай, - отставила она подсвечник, с которым пришла, на столик. - Мы устроили твоё похищение. -Что?! - исчезающим голосом молвила Татьяна, но подруга с волнением сказала: -Ты бы не согласилась уехать с нами, верно? Вот мы и сговорились... -Кто мы? - перебила Татьяна её речь и видно было, что волнуется ещё больше, что недовольство в ней побеждает радость от встречи. - Кто те трое мужчин? -Мой Гришенька, Василий и Иван, - виновато призналась Зина. -Иван?! А Настенька?! - поразилась Татьяна.