— Разумеется, Фил. Буду держать вас в курсе. — Очень на это надеюсь, — вежливо, но как-то суховато отозвался он. — Ванделли не любят, когда их добрые друзья исчезают таким некрасивым образом. Это может быть понято и расценено превратно, вы же понимаете… Волоски у меня на загривке встали дыбом — как от тона, так и от содержания этой отповеди. Я еле удержалась от того, чтобы рявкнуть на него, посылая к чёрту со всеми завуалированными угрозами, но мне совершенно не хотелось испытывать на себе гнев этой семьи. — Понимаю, — сдержанно сказала я. — Это всё? — Если вам нечего мне сообщить — то, увы, да, — делано-скорбно вздохнул Гилмур. — Продуктивного вам рабочего вечера, в таком случае, мадам детектив. — И вам не хворать, — процедила я и положила трубку на рожки — очень аккуратно, хотя и страсть как хотелось шваркнуть ею изо всех сил. Проклятая мафия… Ванделли, докеры эти… Если бы их всех не было, насколько проще стало бы жить обычным людям! Гилмур этот — даром что мелкая сошка, судя по всему, а важничает как! И под кожу влезть пытается с завидным упорством. Будто одного отказа недостаточно было… Бесит! Злость, как это часто со мной случалось, придала мне изрядный заряд бодрости, так что за перерисовку символов я взялась с вновь проснувшимся энтузиазмом. Хватило его, правда, ненадолго, а потом вернулась боль — тупая, ноющая, растекающаяся от загривка по всему телу липкими волнами. Я давала себе передышку, обращаясь к справочникам, а затем вновь возвращалась к рисункам. Срисовывала, сверялась с фотографиями на глянцевых страницах, делала пометки на полях. Мне было душно — потому я влезла на подоконник, открывая окно, но этот манёвр принёс с собой холод и мерзкую морось, просачивающуюся в помещение. Свет стал тусклее, потому я включила настольную лампу. В какой-то момент мне показалось, что я сижу в кромешной темноте и пустоте, за своим столом, и что жёлтый свет из-под зелёного пластикового абажура — последнее Солнце во всей Вселенной, а под моими пальцами по древним песчаным блокам растекаются линии глупых, похожих на примитивные детские рисунки, символов смерти, жизни и времени… А потом я проснулась — или пришла в себя, сложно сказать. Вентилятор лениво крутился, продолжая поскрипывать на каждом обороте, слегка кренясь влево. В спину мне неприятно тянуло промозглым сквозняком, а на коленях лежал блокнот с несколькими заполненными страницами. Кроме болезненно-знакомых иероглифов там нашлись и расшифровки некоторых из них — часть была помечена знаком вопроса, выражая, очевидно, мои сомнения в её правильности. Энциклопедия лежала поперёк, и — Боже! — я использовала эти самые ленты, предположительно драгоценный раритет, а то и вовсе археологическое наследие, как самые обычные закладки! Внутренне содрогаясь, я с максимальной аккуратностью извлекла тканевые полосы из книги, придирчиво осмотрев их на предмет надрывов или повреждений, и к своему облегчению не нашла ничего подобного. Это навело меня на мысль, что «вещдоки» вполне могли быть новоделом, поскольку едва ли древнеегипетская ткань выдержала бы столь непочтительное обращение — и у меня немного отлегло от сердца. Тем не менее, убрала я их в футляр с полагающейся осторожностью, после чего, посмотрев на часы, громко присвистнула — половина второго ночи! Вот уж засиделась… Желудок ныл, противным бурчанием напоминая о пропущенном ужине, голова была тяжёлой, словно свинцовая гиря, а глаза пекло, как у тех самых непослушных детишек, которым Песочный Человек бросал пригоршни песка. Я разрывалась между желанием поесть и поспать, но оба они были неосуществимы прямо здесь и сейчас. Для первого мне нужно было как минимум спуститься, чтобы вновь помародёрствовать на кухне у Стэнтона, а для второго — добраться до дома. Сесть в машину, и ехать, ехать, ехать… Просто бесконечное время ехать домой. Застонав в голос от искреннего, рвущего душу нежелания совершать так много лишних телодвижений, я, тем не менее, поднялась из-за стола и закрыла проклятое окно, из-за которого у меня теперь подозрительно ныла поясница. Надо будет перед сном растереть согревающей мазью, на всякий случай — ещё не хватало в придачу к больной шее добавить простуженные мышцы! — Долорес, ты старая развалина. Кошёлка. Ленивая старая разваливающаяся кошёлка! — процедила я в полголоса, не особо переживая о том, что меня кто-либо услышит — не то время. Судя по тишине, царящей вокруг, паб уже был закрыт, а значит, дядюшки Стэнти тут тоже нет. Сняв с вешалки подсохший плащ, я накинула его на плечи и убрала во внутренний карман деревянный футляр и блокнот. Шляпу взяла в руки и, выключив везде свет, в полумраке «аварийной» лампочки в коридоре заперла кабинет. Ленивая или нет, но отдохнуть по-человечески мне сейчас точно не помешает. * * * Я стою на бескрайнем плато, покрытом безжизненным серым песком, камнями и пылью. Надо мной — вокруг меня — раскинулась необъятная чернота, пронизанная мириадами сверкающих точек, блестящих и переливающихся, словно алмазы. А передо мной — там, где этим драгоценным меткам не нашлось места, — тьму прорезают две горизонтальных линии, при взгляде на которые я почему-то думаю о плотно сомкнутых веках спящего человека… Др-р-рынь!.. Др-р-рын-н-нь! Др-рынь! — Что⁈ — я села в постели как подброшенная, машинально хлопнув рукой по будильнику, не сразу сообразив, что источником противного звука в этот раз был совсем не он. «Др-рынь!» — донеслось из коридора, и до меня наконец дошло, что это звонит телефон. — Твою ж… — выдохнула я, отбрасывая в сторону одеяло и, не нашарив под кроватью тапок, пошлёпала в коридор босиком. «Др-рынь», — аппарат намекал, что мне стоит пошевелиться, если я не хочу, чтобы моя голова раскололась надвое от этого мерзкого дребезга. — Да иду, я, иду! — бесцельно вызверилась я на невинный кусок пластмассы, и, сорвав трубку, хрипло спросонок гаркнула: — Слушаю! — М… мисс Вудворт?.. — раздался немного неуверенный голос Линды. — Само собой, — буркнула я, уткнувшись лбом в стену над тумбочкой, на которой стоял телефон, и закрыла глаза. — Что случилось? — Вы ведь закрывали вчера офис, как уходили домой? Дядюшка Стэнти сказал, что вы возвращались на работу вечером, и… — Стоп, что? — я почувствовала, как обжигающий холод прошёлся от загривка до пяток, и мгновенно проснулась. — Конечно, я закрывала! — В… в таком случае, вы не могли бы поскорее приехать на работу? Боюсь, к нам ночью вломились… — Ничего не трогай и не топчись там. Еду, — оборвала я растерянное бормотание Линды и бросила трубку. Сборы я завершила в рекордные сроки, попутно размышляя над тем — кому же могло прийти в голову вскрыть офис частного детектива? Нет, к чёрту абстракцию — мой офис⁈ Очевидно, что это было не случайное нападение, кто-то следил за мной… Вздрогнув, я едва не выронила кобуру с револьвером, и протяжно выругалась. Следил! Ну конечно же! Чёртов «фриц»! В сердцах саданув кулаком по дверце шкафа — ей было совершенно наплевать на подобные экспрессивные всплески эмоций, — я завершила процесс одевания и, прихватив с собой новую шляпу (старая ещё не отошла со вчера), выбежала из дому. * * * Что нужно было этому «топтале»? Почему он так долго вёл меня, и сделал ход только сейчас? Был ли он связан с Сонгом? Нет, вряд ли — первый раз он появился задолго до этого заказа. Мог ли его подослать кто-то из врагов моих бывших клиентов? Да, возможно. Как минимум, одно пересекающееся звено было — миссис Мейерс, та самая «благодетельница», что посоветовала Эбигейл Сонг обратиться ко мне. Но именно её заказ был у меня последним, а наблюдателя я первый раз заметила за месяц до того, как она появилась у меня на пороге. Не сходится… Но, с другой стороны, никто не мешал повесить на меня «внешнюю слежку» заранее. «Дворники» взвизгивали, сгоняя с лобового стекла потёки дождевых капель, пока я, бессознательно притапливая газ, неслась по свободным улицам города, в сторону работы. Утренний час-пик схлынул, сменившись временным затишьем, так что я без помех, хоть и с незначительным нарушением скоростного режима, добралась до работы, и, припарковавшись на привычном месте, без промедления устремилась наверх. Там, в приёмной, я обнаружила совершенно несчастную Линду, грызущую свой аккуратный маникюр, посреди форменного бардака, устроенного валяющимися на полу бумагами, сброшенными книгами, вывернутыми ящиками стола и содержимым тумбочки. — Мисс Вудворт! — воскликнула девушка, вскакивая из-за стола и устремляя на меня испуганный, и в то же время полный надежды взгляд. — Вы же найдёте вора, да⁈ — Успокойся, Линда, — я дёрнула щекой, окидывая взглядом разруху. — С самого начала — что ты увидела и что тебя насторожило. Кратко. — Ну… я пришла, а дверь в офис оказалась не заперта, — задумчиво принялась перечислять Линда. — Я решила, что вы уже на месте, но когда заглянула внутрь — увидела вот это всё! Тогда я спустилась к дядюшке Стэнти и он подтвердил, что вы ещё не приезжали, и тогда я занервничала, ведь не может же такого быть, чтобы вы не закрыли офис! — В кабинет заходила? — уточнила я, выходя на лестницу и, присев на корточки, принялась вблизи изучать замок входной двери — и почти тут же нашла небольшие блестящие царапины. Неплохо сработано, сам механизм не повреждён, просто заклинен… — Нет, мисс Вудворт, там же могли остаться улики… — растерянно проговорила Линда, а я одобрительно хмыкнула — девочка успела нахвататься полезных привычек. — Молодец, — похвалила я её вслух. — Всё правильно сделала. Пока проверь у себя на рабочем месте — всё ли есть, или же что-то пропало. — Да, мэм! — отрывисто кивнула девушка и тут же закопалась в бумаги, параллельно наводя порядок. А я, с затаённым трепетом, пошла к себе. В кабинете обнаружилась разруха похуже той, что творилась в приёмной — все мои шкафы были выпотрошены, справочники, папки и отдельные документы валялись в беспорядке на полу. Там же, на основательно потёртом коричневом лаке, покрывающим доски, я нашла следы — в достаточном количестве и весьма отчётливые. Тот, кто вторгся в мой кабинет явно не заботился о том, чтобы убрать за собой… Чёрт возьми, я даже нашла в пепельнице втоптанный туда окурок сигары! Кубинской сигары! Вкупе с размером следов и характерным оттиском шестигранных гвоздей, нетрудно было дойти до того, чтобы признать во вторженце моего старого «знакомого». Бегло окинув взглядом мой стол, я заметила, что справочник, который я вчера листала, лежал открытый на той странице, где я делала заметки — и между плотными листками, словно кусок грязи, прилип лепесток сигарного пепла. Плотный, оставивший на пальцах жирную полосу. Оглядевшись внимательнее, я нашла ещё немного вокруг моего рабочего места. Косвенное напоминание мне о том, что я так и не купила сигареты, и, очевидно, отсутствие никотина крайне погано сказывалось на моих умственных способностях. «Топтала», очевидно, прошёлся по моим вчерашним изысканиям, но, судя по поверхностному обыску, не забрал ничего. Фотографии с прошлых дел, личные карточки клиентов, мои старые блокноты с заметками, которые я хранила в несгораемом шкафу, на самом дне — ничто из этого не заинтересовало вора. Он не тронул даже запасную коробку патронов, обитающую в нижнем ящике стола, равно как и бурбон… Впрочем, делать поспешные выводы, не завершив полную инвентаризацию вещей я не хотела. Из приёмной, с лёгкостью перекрывая звуки наведения Линдой порядка, раздался телефонный звонок. — Алло, доброе утро, это… Что? Да, это детективное агентство «Вудворт», чем могу помочь? — слегка сбивчивым голосом протараторила девушка, а я невольно повернула голову в ту сторону, прислушиваясь. — Да, мисс Вудворт на месте… Да, сэр, секунду, сейчас переключу. Я подняла трубку в тот момент, когда едва услышала тихий намёк на звон — мне совершенно не хотелось травмировать свою голову новым взрывом противных звуков так близко: — Детектив Вудворт, слушаю вас, — отрывисто проговорила я, бессознательно раздражённо постукивая пальцем по столешнице. — Мисс Вудворт, это детектив полиции Барнетт, — высокий, неприятно надтреснутый голос был мне незнаком, но тот факт, что звонящий представился по званию — здорово настораживал. — Вы проживаете по адресу Фендал-стрит двадцать-двадцать? — Да-а… — протянула я совершенно непрофессионально, ощущая недоброе предчувствие. — Что случилось? — Вы не могли бы подъехать на этот адрес? — невежливо ответил вопросом на вопрос детектив Барнетт, но в его голосе я уловила толику смущения. — Могла бы, но будьте любезны, скажите мне — что стряслось? — максимально вежливым тоном уточнила я, сжав в свободной руке первое попавшееся — ручку. — Мэм, ни к чему волноваться. Есть подозрение, что была совершена попытка вторжения в ваше жилище, и… — Скоро буду, — прервала я полицейского, и положила трубку. На какое-то время повисла тишина, нарушаемая мерным постукиванием ручки по столу в такт моим бешено скачущим мыслям. — М-мисс Вудворт?.. — раздался жалобный голос Линды от двери, и, подняв голову, я увидела её бледное личико, заглядывающее в мой кабинет. — У вас всё хорошо?