Ошибочность подобной спешки я осознала почти сразу, когда лишь только природная ловкость и гибкость позволили мне не плюхнуться прямиком в глинистую грязь и лужи, но поясницу я себе определённо потянула. И, само собой, мгновенно вымокла насквозь, поскольку против такого дождя любой плащ был бессилен, кроме, наверное, военного, из прорезиненного брезента. Даже сквозь плотный фетр шляпы я ощущала, как колотят по темечку крупные капли, и, чертыхаясь себе под нос, поспешила убраться под сень деревьев. Краем глаза я заметила Фила, который тоже перемещался по скользкой грязи с известной осторожностью, при этом, к его чести, пытался вертеть головой и смотреть по сторонам. «Похвальная бдительность. Хорошо, хоть у кого-то из нас она есть», — с сарказмом подумала я, с горем пополам добравшись до сарая. — Отличный денёк для долгих вдумчивых прогулок! — прокричал Филипп, присоединяясь ко мне и поминутно отирая ладонью лицо, в другой руке сжимая объёмистую сумку армейского образца — необходимый инструмент, который он прихватил с собой. Он тоже промок до нитки, и теперь щеголял облепившей торс рубашкой, под которой, по нынешней франтоватой моде, отсутствовала нательная майка. Учитывая комплекцию — Гилмур вполне мог себе это позволить, и не выглядеть при этом нелепо, как некоторые любители отсвечивать плотным брюшком. Однако, в сложившихся обстоятельствах пялиться было крайне неуместно, так что я обратила внимание на замок. — Вы, смотрю, ни холода, ни простуды не боитесь, — прокомментировала я, потянув вверх дужку, и с удовольствием отметив, как легко та поддалась — ещё вчера я оставила её в таком положении, чтобы, вернувшись, не маяться со взломом вторично. — Здоровье позволяет, — отфыркнулся мужчина, пятернёй зализав назад ещё сильнее завившиеся волосы, но, когда я открыла дверь, решительно ринулся внутрь. Возможно, стоять под дождём всё же было не настолько приятно и здорово, как он хотел продемонстрировать. «Позёр…» Пробравшись следом, я первым делом стянула мокрую шляпу и потрясла головой, чтобы вытряхнуть натёкшую в уши воду, но тут же зажмурилась от вспыхнувшего света. — Спасибо, Фи… — начала было я, но осеклась, обнаружив ряд изменений, произошедших с моего последнего визита. — Какого… — я задрала голову, глядя на шланги, которые в прошлый раз были свёрнуты в бухты рядом с компрессором, а сейчас частично исчезали в тёмной неподвижной воде, частично — лежали на платформе. Все шкафчики соответственно были распахнуты и пустовали. Сами же костюмы, в количестве пяти штук, были из них извлечены и неаккуратными кучами лежали вдоль бортика бассейна. — По вашему лицу вижу — да и припоминая то, что вы рассказывали, — это не то, что вы ожидали увидеть, — прокомментировал Фил, разом посерьёзнев. — Да уж, разница вполне очевидна, — чуть резче, чем планировалось, сказала я, опуская взгляд на пол. — Замрите на секунду, будьте добры. Гилмур послушно застыл где-то рядом с рубильником, а мне хватило буквально одного взгляда чтобы найти искомое — множество грязных глинистых отпечатков, ведущих от входа к бортику. Натоптано было преизрядно, но понятно, что шли в сторону шкафов с оборудованием… — Это что за вечеринка там намечается? — растерянно пробормотала я, дав отмашку Филу, чтобы он «отмер». — Дайверская сходка? — Понятия не имею, детектив, но за подобное обращение с инвентарём я бы этих любителей отдал под трибунал, — пробормотал тот, обходя бассейн по периметру и пристально разглядывая всю конструкцию, что ранее повергла меня в недоумение. — Тот самый механизм? Он ткнул пальцем в сторону катушек с цепями и, дождавшись моего кивка, направился к ним. — Ну, в принципе, всё вполне понятное и рабочее. Сделано, конечно, кустарно, но пользоваться любой дурак сможет, — Гилмур остановился над той самой коробкой, прикреплённой к перилам, и принялся над ней колдовать — меньше, чем через полминуты компрессор затарахтел, и вода в «бассейне» вскипела от поднимающихся воздушных пузырьков. — A, figlio di puttana*, ну сказано ж в инструкции… — Фил бросился перекрывать клапаны шлангов. Я, слегка насторожившись от услышанного, уточнила: — Инструкции? К этому ещё и инструкция прилагается? Мужчина махнул рукой — то ли отметая мой вопрос, то ли стряхивая конденсат с пальцев: — Компрессор стандартной модели, просто с ветвлением. Такие используются, когда погружается целая поисковая команда, и к ним всегда прилагается довольно подробный буклет с описанием разводки и подключения… — несколько скучающим тоном сказал он, после чего, оборвав сам себя, добавил: — Детектив, у меня есть подкупающее новизной предложение! Подозрительно сощурившись, я спросила: — Что, опять на ужин зовёте? — Вообще-то я хотел предложить самому спуститься вниз — ну так, на всякий случай, — но ваше мне нравится больше, — бодро отозвался Фил. Я опешила, оглянувшись на него: — Почему это вы хотите туда без меня спускаться? — Две причины, — пожал плечами Гилмур. — Во-первых — было бы неплохо, если бы кто-то оставался наверху, как наблюдающий за работой компрессора, — он ткнул пальцем в тот самый «двигатель-переросток». — Во-вторых — без обид, мисс Вудворт, но если Сонг туда нырнул пять дней назад и не всплыл, то исключительно по причине того, что погружные галоши сделаны из свинца, как и грузы на костюме. Я спущусь вниз, посмотрю, что и как, и, в случае худшего исхода, подниму наверх тело Эндрю. Идёт? — Нет, — категорично заявила я, хмуро глядя на насупившегося Филиппа. — Если вы утверждаете, что необходим наблюдатель — вот вы и оставайтесь наверху, как специалист означенного профиля, а мне, как детективу, позвольте делать свою работу. Фил отвернулся, слегка поджав губы, затем ещё раз посмотрел вверх — туда, где крепились шланги, уходящие под воду, — и развёл руками: — Как скажете, мадам детектив. Это ваше дело, — проговорил он, даже поднимая вверх раскрытые ладони, в знак капитуляции. — В таком случае, не возражаете, если я приступлю к своей задаче? — Будьте добры, — я кивнула в сторону «трёхболтовок» и отступила назад, испытывая странную смесь растерянности, злости и лёгкого азарта. Последнее было, конечно же, неуместно, но, увы, ничего не могла с собой поделать — близость очередной вехи в расследовании действовала на меня именно так. — Другая проблема, детектив, — начал Фил, подходя к сваленным кучами костюмам, — что в «трёхболтовку» мы с вами не упакуемся ни самостоятельно, ни даже с помощью друг друга. Можно, конечно, нырнуть прямо так, с одним шлемом, и если ухитриться его не переворачивать, то воздух из него не выйдет… Благо, судя по длине шлангов, здесь не глубоко — можно и вовсе без акваланга управиться. Я мог бы. Фил выдержал долгую паузу, испытующе разглядывая меня — видимо, ждал радостного согласия, — и, не дождавшись, продолжил: — Впрочем, насколько я вижу, эти комплекты как-то переделаны, довольно кустарно, я бы сказал, — он поднял один из них — костюм явно весил не меньше меня самой. — И похоже, нам очень повезло — кажется, вот этот клапан на груди позволяет надеть его с одним помощником. Выглядит ненадежно, наверняка будет подтекать, но не беспокойтесь, даже если комбинезон наполнится водой, в шлеме все равно останется воздух. Что бы ни случилось, детектив, не пугайтесь и не дёргайтесь. Как только мы опускаемся под воду — позвольте мне контролировать ситуацию, хорошо? Эти слова и тон, которым они были сказаны, вызвали у меня почти инстинктивное отторжение. Во фразе «позвольте мне контролировать ситуацию» я ненавидела абсолютно каждый звук, но, к своему глубочайшему сожалению, возразить не могла. Да и, справедливости ради, Филипп не заслуживал немотивированного хамства с моей стороны. — Хорошо, — взяв себя в руки, я даже смогла это не процедить, а выдать сносную покладистую версию согласия, но не сказала бы, что Фил это оценил. — Револьвер можете оставить при себе. Плащ снимайте, в нём я вас упаковать в костюм не смогу, — заметил он, окидывая меня придирчивым взглядом. — Обувь… тоже можете оставить. Конечно, предполагается поддевать под это снаряжение специальный утеплённый комбинезон, но таковым, увы, мы не располагаем… Дальнейшее облачение в водолазный скафандр отложилось в моей памяти как крайне неловкий и неуклюжий процесс, где я честно выполняла все что говорил Гилмур, стерпев и то, что в какой-то момент мне даже показалось, что он, пользуясь случаем, меня беззастенчиво лапает! Но всё это он перемежал весьма строгими инструкциями, периодически заставляя меня изгибаться под углами, не свойственными моему скелету в повседневной жизни — так что перечить я не осмелилась, как и одёргивать его. На удивление шея сжалилась надо мной, и голова ни разу не заболела в течении всей экзекуции. Может быть, визит к доктору был не столь необходим, как мне показалось позапрошлой ночью. В прорезиненном тяжёлом комбинезоне — да ещё и отвратительно влажном изнутри, — с тяжёлым медным шлемом, и совершенно неподъёмными, на первый взгляд, ботинками, я чувствовала себя форменным чучелом — крайне беспомощным, вдобавок. Хотя мне пришлось помогать и самому Филу замыкать крепления на задней части манишки — что было не так-то просто сделать, учитывая резиновые перчатки на руках («А обычно там вообще рукавицы», — прокомментировал это Фил). Признаться, в какой-то момент я даже хотела малодушно согласиться с первоначальным предложением Фила, но вовремя спохватилась и укорила себя за это. Сам Гилмур, жестом указав мне на платформу, удалился колдовать с компрессором и шлангами подключения. Попытавшись поднять ногу, я столкнулась с очевидной проблемой — пара галош, суммарно составляющая треть моего веса, существенно затрудняла передвижение. Не говоря уже о паре жуткого вида свинцовых бляшек, повешенных на меня спереди с сзади, накидывающих ещё тридцать два кило. С таким утяжелением упражняться мне ещё не доводилось, но жаловаться я не собиралась, так что, покрепче сцепив зубы и изо всех сил стараясь не упасть, потащилась в указанном направлении. Порадовавшись, что клаустрофобией не страдала сроду, я остановилась посреди платформы, пытаясь рассмотреть хоть что-то вокруг через крошечное окошко иллюминатора. Выходило не очень, даже несмотря на то, что из-за поступающего извне воздуха толстое стекло не запотевало. Шлем, лёжа на плечах, давил на те своим весом, но это создавало, скорее, иллюзию уверенности: массивность — значит надёжность. Подобными мыслями я утешала себя, пока не ощутила, как дрогнул под ногами металлических пол, и, повернувшись всем корпусом в сторону «входа», я увидела, как ещё одна массивная фигура — Фил, очевидно, — взошла «на борт». Показав мне оттопыренный большой палец, он остановился рядом с пультом управления и нажал на одну из кнопок. Раздался жуткий лязг, донёсшийся до меня изрядно приглушённым, а затем вся конструкция дёрнулась, покачнулась, и медленно поползла вниз. «Мама!» — испуганно взвизгнула я про себя, инстинктивно растопырив в стороны руки и судорожно задышав. Холодная вода, стремительно поднимающаяся всё выше, плотно прижала к моему телу жёсткую прорезиненную ткань защитного комбинезона, ощутимо сдавив меня со всех сторон. Я никогда прежде не погружалась с оборудованием — не было ни нужды, ни оказии, — но теперь, получая этот первый опыт в подобных обстоятельствах, отчётливо понимала, что спасателем мне точно не бывать. — Мама!!! — завопила я уже в полный голос, когда платформа опустилась достаточно низко, чтобы окружающая мутная вода накрыла меня с головой. В этот момент мне на плечи легли чужие руки, и это оказалось дико странным — ощутить подобное прикосновение. Я понимала, что это — Фил, и что он явно не пытается не дать мне сбежать: некуда, да и незачем, с такими-то ботами! Но вот на глубокий первобытный ужас, рвущийся из моего горла жалкими истеричными писками, это касание воздействовало волшебно, буквально в один момент дав мне понять, что здесь, скованная толщей воды, я не одна. Гилмур, подняв руку к боку моего шлема, что-то нажал, и загорелась лампа фонаря, выхватывая из пространства передо мной кусок стремительно ползущей мимо вверх стены и край платформы. Это тоже меня порадовало, поскольку дезориентация из-за окружающей темноты вносила свою лепту в разрастание страха. Кто бы мог подумать, что у меня есть страх глубины! Наверное, если я когда-то перейду дорогу какому-нибудь мафиозному клану, нужно будет спровоцировать их на быстрое и прямолинейное убийство, без «бетонных сапог». Эта мысль, вызвав тихий и нервный смешок, помогла мне почти окончательно вернуть самообладание, но внезапно я почувствовала новый рывок и дрожь под ногами. Движение вниз замедлилось, а затем вовсе прервалось, и с ёкнувшим сердцем я медленно повернулась, ведя лучом фонаря по стене. Признаться, я боялась увидеть болтающиеся на глубине, рядом с платформой скафандры с телами утопленников. Некстати я вспомнила, что тело человека, разлагаясь, обильно выделяет метан, следовательно, условно-герметичные костюмы должны быть раздуты… Однако то, что я увидела, совсем уже выходило за рамки ожиданий: большая круглая, где-то пару метров в диаметре, тяжеленная даже с виду дверь, больше всего напоминающая такую же в каком-нибудь сейфовом хранилище. Из толстенной, ржавой везде, где облупился солидный слой серо-голубой краски, стали. Фил же, не выказав и толики удивления, довольно уверенно подошел к двери, посветил в иллюминатор фонарем — видимо, высматривая что-то своё, — и, ухватившись одной рукой за приваренную к арматуре стены скобу, с явным усилием потянул за рычаг запорного механизма. Внутри двери что-то гулко ухнуло и в следующий момент она медленно покатилась в сторону. — Как ты… — пробормотала я, слыша свой собственный гулкий голос в ушах, и в этот момент меня прошило совершенно неуместное озарение. Я ни разу не упоминала, где расположен выключатель в сарае. Словно падающие костяшки домино одно за другим вспыхивали воспоминания о том, как он нехотя и запоздало — неестественно! — удивлялся всему, что видел здесь, в Першинге, как он упомянул «инструкцию», хотя сам же говорил, что оборудование здесь — кустарщина нестандартная, как, в конце концов, легко и непринуждённо разобрался с управлением этой платформы, бросив на неё буквально один взгляд! «Твою ж ма-а-ать…» — мысленно простонала я. Да, можно было оправдать подобную халатную невнимательность недосыпом и катастрофической чертовщиной последних дней, но оправдывать себя я не привыкла. Да и некогда… Не важно, что ты сделал не так раньше — важно, как ты можешь это исправить сейчас. Главной проблемой оставалось то, что под водой, в этом неповоротливом прорезиненном мешке и с медным «ведром» на голове вариантов у меня было не очень много. Что-то мне подсказывало, что относительно своей армейской специализации Фил мне не наврал, и вступать с ним в бой на его территории мне не хотелось совершенно… Ладно, драться с ним «на кулачках» я не хотела бы даже на суше. Не мой вес. Подстрелить из укрытия — да, пожалуйста, но не прямая конфронтация, ни в коем случае. Следующий вопрос — не менее животрепещущий и важный: что он сделал с Сонгом? Учитывая, что след обрывался здесь, а Гилмуру это место явно было знакомо — чёртов прихвостень Ванделли явно знал, что стряслось с его подопечным. И вызвался мне помочь, очевидно, чтобы где-то тут и бросить… А что, удобно. Даже закапывать не нужно. Прямо в этих галошах в Джеймс скинуть. Сам Фил, дождавшись полного открытия двери, развернулся и, без видимого труда перебирая ногами по платформе, двинулся ко мне. Не в силах справиться с вновь нахлынувшей паникой я попятилась, подняв руки перед собой защитным жестом, и Гилмур, как ни странно, остановился. Зачем-то ткнул большим пальцем себе за спину, а затем — подёргал себя за шланг, через который поступал воздух. «Что ты творишь?..» — окончательно растерялась я, наблюдая за тем, как он, перекрыв небольшой вентиль в том месте, где шланг соединялся со шлемом, повернул кольцо крепления. В этот же момент, обрамлённый серебристыми пузырьками воздуха, он отделился от коннектора и принялся болтаться во всех направлениях, выпуская облака пузырей. Вес самой армированной резиновой «кишки» и массивное металлическое кольцо с грузами на конце явно мешали шлангу всплыть даже при наличии тока воздуха через него. Возможно, хаос пузырьков был бы хорошим моментом для меня чтобы всплыть и сбежать, догадайся я не зашнуровывать галоши так плотно. Однако, я оказалась дезориентирована явно больше, чем Фил. Он без особого труда поймал меня за ту забавную, показавшуюся мне крайне нелепой, на первый взгляд, ручку на макушке шлема, и слегка потянул на себя. Я попыталась вывернуться, но все движения в воде были настолько замедленными и неловкими, что мне не удалось даже перехватить его руки. Скорее ощутив, чем услышав тихий лязг у себя над головой, я поняла, что он повторил со мной ту же процедуру, что проделал ранее сам, и в этот же момент почувствовала, как пропало дуновение свежего воздуха, обтекающего до этого мой загривок.