Он склонился над камнем, неуверенно проведя ладонью над свёртком поменьше, словно боясь коснуться: — Правда, их тела… ни на что не годны, много времени прошло. Я приготовил новые, — с этими словами Сонг перевёл холодно-равнодушный взгляд на Рэя. — Они не очень хороши — я оставил худшие напоследок, когда пытался настроиться на Дверь. Глупость, конечно, надо было начинать с них — с младших и старших, слабых и немощных. Но я был уверен, что всё делаю правильно и всё выйдет сразу. Я помогал себе, но воск не плоть, годен только таскать. И я таскал, пока вырезал символы в одиночку, бесполезный кусок пчелиного дерьма… «Что?..» — последнее ругательство прозвучало настолько нелепо и абсурдно, да ещё и таким безразличным тоном, что это создавало почти комический эффект — вот только смеяться мне не хотелось. Только кричать. А безумец, вновь тряхнув головой — теперь будто отмахиваясь от какой-то навязчивой мысли, — растянул губы в подобии улыбки и снова посмотрел на меня: — Впрочем, теперь здесь вы, я молодец, что сумел найти вас. Главное, сделать перенос, а потом, позже, когда я лучше пойму Дверь, можно будет поменять и их плоть. Плоть — вторична. Нужно будет подумать над мясом для меня. Слова Сонга снова утратили всякое подобие смысла. Он уходил в сторону от важного, и нужно было срочно сменить тему, встряхнуть его, чтобы вызвать более яркие эмоции, заставить его сорваться, сказать больше — может, тут остались ещё живые? Из тех, кого он не успел зарезать… Картина вырисовывалась странно-ясная. Маньяк, убийца. Психопат. Тронулся умом на почве семейной трагедии. Этого человека нужно… лечить. Да, именно так скажет суд — принудительное лечение. Хотя, на мой вкус, после всех этих смертей, что он хладнокровно называл «малыми жертвами», ему самая дорога была на электрический стул. — Дайте угадаю — старика вы явно не для Ларри подготовили, — я подпустила в голос чуточку глумления и превосходства, вперившись взглядом в его блёклые рыбьи глаза. — Вы не простили себе смерть Томаса, но и никогда не любили его по-настоящему. — Я не понимаю, к чему все эти комментарии… — нервно заявил мужчина, прижав израненную ладонь к лицу и размазывая по тому кровь. — Вы должны сказать мне, что я должен сделать! — Перестать лгать себе! — рявкнула я в ответ, уже даже не пытаясь бороться с клокочущей внутри яростью. — Вы — чёртов эгоист, Сонг! Единственный дорогой вам человек — вы сам, но никак не ваши дети, жена или, тем более, несчастные жители Першинга! Ваш самый большой страх — не смерть родных, а то, что вы, безупречный специалист — допустили ошибку! Вы настолько зациклены на себе, что готовы пустить в расход кучу людей, включая вашу семью, лишь бы потешить собственное самолюбие. Сонг замер, склонив голову на бок и вперив немигающий взгляд в пространство за мной. Я понимала, что он размышлял, но всё равно с трудом подавляла желание обернуться — настолько отчетливо казалось, что он видит кого-то за моей спиной. — Знаете, искательница, — продолжил он после невыносимо долгой паузы в секунду или около того. — Вы, вероятно, очень правы. Я до сих пор этого не понимал, но, наверное, Эбигэйл тоже ничем не поможет, если не возьмёт в руку нож сама. Ха! — усмешка прозвучала абсолютно деревянно, будто Сонг лишь сознательно обозначал свое торжество. — Она, а не я, должна провести ритуал. Открыть Дверь может лишь тот, кто истинно желает отдать себя самого. Да! Мне нужно будет её уговорить. Не думаю, что это будет слишком сложно. Надо будет, однако, немного… дополнить настройки. Перебросить на неё исполнение, оставив управление на мне. Несложно, но понадобится чуть больше материала… Обычные малые жертвы теперь не пойдут — не та значимость. Но вот разве что… Он не выдал своё намерение ничем, просто из обессиленно-расслабленной позы внезапно ринулся вперёд. Я успела рассмотреть неестественно вздувшиеся вены на его лице, пульсирующие, почти чёрные под полупрозрачной натянувшейся кожей. Успела увидеть блеснувший в свете прожекторов нож, взметнувшийся вверх в мгновенно окрепшей руке. Успела услышать механический щелчок откуда-то со стороны прожекторов… Грохот выстрела в пещере ударил по ушам так, что я едва не оглохла, и не будь в этот момент мой рот открыт в крике — возможно, попрощалась бы со слухом надолго. Голова Сонга дёрнулась вперёд, и его левый глаз вылетел из орбиты всплеском кровавых ошмётков. Тело же его швырнуло назад пулей сорок пятого калибра, впечатавшейся в грудь. Моей пулей. Глава 16 Очевидно, мы с Филом умудрились выстрелить одновременно, и после мига этого осознания я, почти на голых инстинктах, пригнувшись так, что едва не упала на четвереньки, метнулась в сторону ближайшей колонны, молясь всем богам, чтобы следующая пуля чёртового Гилмура не прошила мою собственную башку. К счастью, пронесло. Во всяком случае, ещё одного выстрела не последовало, но расслабляться было рано — возможно, мой спутник-бандит сейчас как раз менял дислокацию, чтобы сподручнее выцеливать меня. — Хороший выстрел, детектив! — разнёсся под сводом пещеры его громкий и, как ни странно, чрезвычайно довольный голос. — Почти не пришлось вам помогать. «Помогать?» — озадачилась я, съёжившись за широким брусом и осторожно пытаясь выглянуть в «зал». Труп Сонга лежал спиной на алтаре, куда его, видимо, отбросило моим выстрелом, абсолютно неподвижный, и из него обильно вытекала та непонятная тёмная жижа, видимо, заменявшая ему кровь, и заливала саваны его сыновей. «Что я наделала…» — с трудом сглотнув вязкую и горчащую слюну, я пару раз несильно стукнулась головой о дерево. Да, безусловно, Сонг на меня напал. Мои действия спокойно можно было трактовать как самозащиту — особенно, на фоне той чертовщины, что творилась вокруг, — но для меня самой это было крайне слабым оправданием. — Эй, детектив, вы в порядке? — раздался голос Фила — теперь уже не сверху, с балкона, а с одного со мной уровня. — Вас не зацепило? Удивительно, но в словах этого проклятого лицемера даже звучала искренняя встревоженность! Отвечать ему я, разумеется, не стала — ещё не хватало выдавать позицию… По крошке и стеклянным осколкам, усеивающим пол, прохрустели шаги Гилмура, останавливаясь, судя по всему, рядом с алтарём, и по задумчивому хмыканью я догадалась, что он разглядывает тело своего бывшего работодателя — и подопечного. — Прямо в сердце, — одобрительно прокомментировал он. — Неплохая точность, мисс Вудворт. Кстати, вам там удобно? Если вы ранены или подвернули ногу — дайте знать, я помогу. «Ага, разбежалась», — фыркнула мысленно я, крепче сжимая рукоять револьвера и стараясь как можно тише перебраться на другую сторону колонны. Однако, вопреки моим опасениям, преследовать меня, или пытаться перехватить Фил не стал — остался у камня. Я убедилась в этом, когда наконец-то собралась с духом, и, почти бесшумно поднявшись на ноги, выглянула из своего укрытия. Гилмур, повесив винтовку на плечо, изучал бессознательные тела поселенцев, и, судя по его нахмуренным бровям, что-то ему не нравилось. Одно из двух — либо то, что они были живы, либо, наоборот, состояние их оказалось не настолько стабильным, каким его пытался обрисовать Сонг. В любом случае, последнее, чего я хотела — оставлять его наедине с пострадавшими. Подняв руку с оружием и взяв Филиппа на прицел, я вышла из-за колонны, стараясь скрыть лёгкую дрожь запястья — всё-таки напряжённость, копившаяся все последние дни, давала о себе знать не лучшим образом. — Два шага в сторону, Фил, — скомандовала я, поймав его удивлённый взгляд. — И держите руки так, чтобы я их видела. Подальше от оружия… «Чёртова реакция!» — взвыла я про себя, когда Гилмур, в точности выполнив первую часть приказа, как-то незаметно шевельнул плечом и, подхватив упавшую ему прямо в руку винтовку, молниеносно навёл ту на меня. — Чёрт, детектив, — выругался он, и лицо его стало крайне недовольным — что странно, учитывая, что мы оказались в патовой ситуации. — Ну чего вы начинаете? Нормально же всё было… — В какой вселенной происходящее здесь может считаться нормальным⁈ — не удержалась от возгласа я, сетуя на то, что вот на Гилмура у меня рефлекс «пристрелить угрозу» почему-то не сработал. — Ну-у… допустим, с «нормально» я погорячился, — вздохнул Филипп, после чего, перехватив Т26 поудобнее, терпеливо поинтересовался: — И каковы ваши планы, детектив? — Для начала — убедиться, что с заложниками всё в порядке, — твёрдо заявила я, не отводя от него взгляда. — Не хотелось бы вас разочаровывать, но старикан откинулся, — без особого сожаления заметил Гилмур, а меня будто ножом полоснуло — не справилась! — Вы врач? — глухо спросила я, осторожно, шажок за шажком, приближаясь к алтарю с другой стороны. — Нет, но обычно отсутствие пульса говорит о том, что пациент, скорее, мёртв, чем жив, — пожал плечами Фил. — Если не доверяете мне — проверьте сами. И пушку можете опустить — я уже, вроде бы, ясно дал вам понять, что не собираюсь причинять вам вред. — А как же, — ядовито заметила я. — Сонга вы тоже обещали не трогать. Скепсис, проступивший на лице Гилмура, был достаточно откровенным — как и взгляд, брошенный на простреленную грудь безумца. — Не захотел рисковать вашим благополучием, хотя и, признаться, рассчитывал на чуть более явную признательность, — с толикой сарказма сказал он, после чего коротко вздохнул и опустил ствол винтовки вниз. — Я вам не враг, мисс Вудворт. Борясь с всколыхнувшейся вновь паранойей, я всё же не могла не признать, что захоти он — я уже много раз была бы мертва. Это не отменяло того, что его мотивация всё ещё оставалась для меня полной загадкой. Однако играть в гляделки с бандитом сейчас мне совершенно не хотелось — особенно, когда под угрозой находилась жизнь последнего оставшегося заложника. — В таком случае — помогите мне с Рэем, — буркнула я, медленно опуская пистолет с затаённым облегчением — руку уже ощутимо потряхивало. — Рэй? — удивлённо переспросил Фил, а когда я кивнула на мальчика — вновь слегка скривился. — А… успели познакомиться? — Да, вчера, — отрывисто бросила я, пряча револьвер в кобуру и склоняясь над мальчиком, убеждаясь в том, что хотя бы у него сердцебиение осталось в порядке. — Его нужно привести в себя, обработать раны… И одеть — он замёрз. Принесите одежду — я уверена, в тех кучах, мимо которых мы шли, будет что-то подходящее. И раз уж здесь жили какие-то психи — возможно, тут можно найти аптечку? — Детектив… — начал было Гилмур, но осёкся, когда я подняла на него взгляд — мне очень хотелось надеяться, что он прочитал в нём всё, что я думала о неуместных задержках, — и снова вздохнул. — Ладно, как скажете. Я всё принесу. — И побыстрее, — кивнула я, скрывая за суровостью тона растерянность. К счастью, более мужчина пререкаться и мешкать не стал — развернулся и трусцой направился к лестнице, по которой вскарабкался с изрядной ловкостью, после чего скрылся за гигантской шлюзовой дверью. Мне, как ни странно, стало чуточку спокойнее. Всё же я не слишком доверяла прихвостню Ванделли, даже несмотря на все его доводы. Кстати, интересно — мафиозное семейство имеет отношение к этому бункеру, или это сам Фил «шабашит» на сторону? Размышляя так, я, подавив смесь брезгливости с опаской, стянула с алтаря тело Сонга на пол. Он оказался неожиданно тяжёлым, для своего истощённого вида, но это-то меня как раз не удивило — исчезающий после смерти тонус мускулов любого превращал в неподъёмный «мешок». Тянущаяся за ним полоса той самой непонятной чёрной жижи, как ни странно, не свернулась, как это было раньше, а сохраняла вид и консистенцию чего-то похожего на мазут, и теперь в изобилии покрывала поверхность камня, эксгумированные тела его сыновей и частично пол. Я старалась обойти тело, не наступив в лужу, но не была уверена в том, что преуспела… Я вновь бросила взгляд на белобрысого мальчугана, убедившись, что его худенькая грудка всё так же медленно и ровно вздымается и опускается, и со вздохом обошла алтарь с другой стороны — стягивая на пол его деда. «Чёрт, лучше бы попросила Гилмура подсобить с этим», — посетовала я на себя, запоздало подумав, что вот уж таскание трупов точно ему можно было бы доверить, но что сделано — то сделано. Вот и расхлёбываю теперь сама… И лишь опустив тело старика, я поняла — какую же дичайшую глупость я совершила. Это же место преступления! Массовое убийство с жертвоприношениями! Сюда необходимо вызвать полицию, оцепить всё, составить протокол… А что делаю я⁈ Перемещаю тела, чтобы минимизировать стресс, который получит пришедший в себя мальчик — будто бы пережитого ему было мало! «Долорес, ты идиотка…» — простонала мысленно я, понимая, что вернуть всё «как было» уже не получится. Но кто бы мне позволил совершить все необходимые процедуры? Что-то мне подсказывает, что объяви я Гилмуру о своих намерениях — он меня вот прямо тут и пристрелит, выложив в рядок с остальными участниками этой жуткой сцены. С другой стороны — отчитываться ему я не обязана ни разу, и всё, что мне нужно — выбраться наружу, улизнуть от него и дозвониться до Роджерса. Уж старика-то я убедить смогу… Это же преступление федерального уровня! Маньяк вырезал целое поселение! Из-за спины раздался тихий всхлип, а затем тоненький жалобный стон — какой часто можно услышать у ребёнка, пробуждающегося от жуткого кошмара. Рывком обернувшись, я увидела, как открыл глаза Рэй, но тут же зажмурился. Жалобно скривившись, он поднял руки, пытаясь кулачками протереть глаза — но вырезанные на его коже знаки доставляли ему серьёзный дискомфорт, хотя мальчик этого пока, скорее всего, не осознавал. — Эй-эй-эй, тише… — склонившись над ним и стараясь не касаться ран, я перехватила его запястья, заглядывая ему в лицо. — Всё позади. Ты в безопасности… Помнишь меня? В мутных глазёнках, с трудом сфокусировавшихся на мне, мелькнуло узнавание, и мальчик даже слегка улыбнулся — очень сонно, явно пока не до конца соображая, что происходит. — Долорес… — протянул он, после чего несколько раз быстро моргнул и повернул голову в сторону, нахмурившись. — А что… Ой, где я? Я с силой прикусила губу изнутри, тщетно взвывая к почти позабытому профессионализму, и судорожно соображая — как объяснить ребёнку, что всю его семью вырезал один психопат, и почти преуспел в том, чтобы убить и его самого? — Что ты последнее помнишь, Рэй? — осторожно спросила я, решив быть последовательной — заодно, если повезёт, соберу хотя бы часть свидетельских показаний.