Оказавшись в сарае и с помощью Фила избавившись от снаряжения, я огляделась вокруг с толикой недоверия: всё здесь казалось каким-то нереальным. Слишком обычным, что ли? Эти шкафы со снаряжением, стол для инструментов… Да даже, чёрт возьми, компрессор! Единственной связующей «нитью» с тем Адом, что был внизу оставалась платформа — продукт чьего-то безумного гения, но её оказалось очень легко игнорировать. Правда, когда мы вышли наружу — кое-что всё-таки пошатнуло эту мою невольную апатию… Дождь прекратился. Небо, на котором не было ни единого облачка, окрасилось потрясающей закатной палитрой — невообразимо яркой и чистой, на контрасте с той промозглой серостью, что довлела над городом всё это время. Даже воздух, кажется, немного потеплел, и пах — пах так одуряюще чисто и свежо, в сравнении с бетонной затхлостью коридоров бункера, что у меня закружилась голова, а в носу слегка защипало. — А погодка-то исправляется, — удовлетворённо заметил Фил, останавливаясь рядом со мной, держа в охапке Рэя, всё так же закутанного в плед — каким-то образом мужчина умудрился упаковать его в водолазный скафандр прямо вместе с ним. — Да… Наверное, это правильно, — рассеянно сказала я. — Знающий говорил, что дождь был другом Сонга… Гилмур приподнял брови и негромко хмыкнул: — Темы для беседы всё множатся и множатся… Но об этом потом, — с этими словами он уверенно зашагал вверх по небольшому склону, к оставленной посреди площади машине, и мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Уже у «доджа», достав ключи и отперев замок, я, слегка поколебавшись, протянула их Гилмуру: — Побудете шофёром? Тот, устроив мальчика на заднем диване, спокойно кивнул в ответ: — К вашим услугам, мадам детектив, — он даже слегка улыбнулся, как ни в чём не бывало… Да, чёрт возьми, если вдуматься — всё его поведение говорило о том, что ничего особенного не произошло! Впрочем, возможно для Филиппа это действительно было в порядке вещей, но мне оказалось очень сложно принять эту обновлённую реальность. Сдвинув вперёд переднее пассажирское кресло, я уселась назад, рядом с апатичным свёртком и обняла его обеими руками, нахохлившись. Очень хотелось открыть окна, чтобы проветрить салон, поскольку, несмотря на все попытки отмыться, я всё ещё ощущала вонь гнилой крови и внутренностей, исходящую от меня и от Рэя, но боялась застудить ребёнка. — У вас «печка» есть? — проявил чудеса догадливости Гилмур, запустив двигатель и теперь шаря взглядом по панели управления. — Нет, — с сожалением вздохнула я. — На мой «додж» обогревательных систем нет. — Вы, я смотрю, ценитель раритетов, — хмыкнул Фил, задав круг по площади и выруливая к единственной просёлочной дороге, ведущей к шоссе. — В каком смысле? — нахмурилась я, поскольку он даже не потрудился скрыть насмешку в голосе. — Машина без подогрева, допотопный револьвер… — Гилмур фыркнул. — Серьёзно, детектив, почему вы так ненавидите комфорт? Я даже потеряла дар речи от возмущения, а Фил, пользуясь тем, что его никто не одёргивает, продолжал, как ни в чём не бывало: — Вот, к примеру, вы — ценитель сорок пятого калибра. Понимаю, уважаю, ценю — но! Серьёзно, М1917? — он издал очередной пренебрежительный звук. — Сколько ему лет? Из него ваша бабушка стреляла, что ли? — Это револьвер! Он не может протухнуть, — вспылила я против воли. — Это мой служебный пистолет — я с таким всю учебку прошла, и, между прочим, неплохо выучилась стрелять! — Другой бы поспорил, детектив, но я-то видел, — многозначительно подвигал бровями Фил, перехватив мой взгляд в зеркале и ухмыльнувшись. — Но! Вот если бы у вас был Кольт — тот самый, 1911, — я бы уже валялся там, внизу, с простреленным… Куда вы там целились? Вы же на мушке меня держали, детектив… С ума сойти! Он будто журил меня за то, что я его не продырявила! Я слегка покраснела и отвела взгляд, чтобы не видеть в отражении эту наглую рожу: — Уверяю вас, Гилмур, захоти я — вы бы сейчас со мной не болтали, тем более — в таком тоне, — буркнула, судорожно пытаясь придумать хоть сколько-то правдивое оправдание своей заминке — и, как ни странно, очень быстро её находя. — Просто мне была нужна ваша помощь, чтобы вернуться наверх, и, согласитесь, очень глупо было бы пристрелить единственную «отмычку» — даже такую несносную, как вы. — О, не льстите мне, мисс Вудворт, — Фил широко улыбнулся, после чего, замедлив слегка ход, аккуратно въехал в ту самую гигантскую лужу. — Но я бы всё-таки рекомендовал вам сменить оружие. Эти «луны», конечно, стильная штучка, но слишком уж влияют на ход спускового крючка — не в лучшую сторону. — Не переживайте, пристрелить вас мне это не помешает, — проворчала я, надеясь, что столь прямолинейная угроза возымеет действие, и Гилмур заткнётся, но ошиблась. Если я думала, что он был горазд потрепаться по дороге сюда, то сейчас я в полной мере могла оценить, как же я ошибалась. И, что самое странное, этот пройдоха каким-то чудом умудрялся вовлечь в разговор меня! Злил меня, раздражал, даже смешил! Присущее ему чёрное чувство юмора, как ни странно, довольно неплохо ложилось в общее настроение поездки, и я даже пару раз фыркнула — хоть и попыталась выдать это за пренебрежение. Кощунственным мне казалось смеяться сейчас, после всего, что мне довелось пережить — особенно, когда прямое доказательство этого кошмара лежало у меня в объятиях… И всё же болтовня Фила умиротворяла. Не позволяла погрузиться в опасную и ненужную сейчас рефлексию, и немало тому также способствовали лучи закатного солнца, согревающие мне щеку сквозь стекло окошка. Всё казалось таким обыденным и лёгким, что даже начинало чудиться, будто произошедшее в Першинге действительно было лишь дурным сном… Но вот Рэй снова вздрагивал, и я особенно остро понимала, что нет. Не сон. К сожалению, совсем не сон… * * * В город мы въехали, когда солнце уже почти село, но небо всё ещё было достаточно светлым, и длинные чёрные тени домов и фонарей, лежащие на глянцево блестящем асфальте, выделялись особенно ярко, словно нарисованные тушью. Людей на улице, опять же, было довольно много — видимо, все, кто мог, выбрался наружу порадоваться тёплому весеннему вечеру. Я невольно цеплялась взглядом за широкие и счастливые улыбки на лицах, и не могла отделаться от мысли, что источником этой радости стала смерть одного человека… — Остановитесь у таксофона, Фил, — попросила я, углядев нужную мне будку на углу Сэмм-авеню и Западной тридцать первой улицы. — Так точно, мэм, — бодро откликнулся мужчина, заложив несколько более крутой поворот, чем я обычно позволяла себе, и припарковался почти точно напротив нужного места. Всколыхнувшаяся внутри лёгкая паранойя попыталась намекнуть мне, что это для того, чтобы слышать кому я буду звонить и о чём говорить, но здравый смысл отмёл это подозрение — расслышать мой разговор, сидя в кабине «доджа» было просто невозможно, даже несмотря на то, что наконец-то утих этот чёртов дождь. Бережно усадив Рэя прямо, я выбралась из машины, параллельно нащупывая во внутреннем кармане пальто бумажник с мелочью, и, глянув по сторонам, быстро шмыгнула в телефонную будку, закрываясь в ней. Вонь, преследовавшая меня всю дорогу, сконцентрировалась теперь в небольшом пространстве, но я заставила себя абстрагироваться от этого — вот закончу со всеми делами, тогда и поеду домой… Отмываться. Сунув в щель пару монет, я набрала номер приёмной доктора, подглядывая в блокнот-выручалочку, и, прислонившись боком к деревянному ребру будочной коробки, принялась ждать. Не слишком долго, буквально после третьего гудка на том конце сняли трубку, и приятный, хотя и крайне раздражённый женский голос произнёс: — Приёмная профессора Калагера, чем могу помочь? Судя по тому, что этот голос я не узнала — секретаршу мистер Крейг успел сменить. Не очень удобно, с Ивон мне тогда удалось найти общий язык довольно просто… Ладно, пойдём другим путём. — Это детектив Вудворт. Мне нужно, поговорить с доктором Калагером, срочно, — резко и напористо сказала я, придав голосу максимум серьёзности и заставив звучать тот чуть ниже. — Эм-м… У доктора Калагера какие-то проблемы? — судя по лёгкой растерянности и нервозности — приём подействовал, и сейчас эта барышня была искренне рада бросить той самой гипотетической «проблемой» в своего начальника. — Об этом, мисс, я буду говорить с ним, при всём уважении, — отрезала я. — Так вы переключите меня? — Да-да, детектив, одну минутку! — с заметным облегчением выпалила девушка, и в динамике что-то щёлкнуло. «М-да, не обтесалась ещё…» — с сожалением подумала я, тепло вспоминая Ивон — вот уж кто был дотошен и внимателен! Во многом то дело с краденными медикаментами удалось так быстро раскрутить благодаря её привычке аккуратно и тщательно вести журнал вызовов и приёмов. Сбить её с толку, кажется, не смог бы и сам Арчибальд, если б ему пришло в голову донимать доктора Калагера. — Детектив Вудворт, зачем вы пугаете стажёров? — после очередного щелчка я услышала хриплый и слегка усталый голос Крейга. — Чтобы сократить время ожидания, доктор Калагер, — вздохнула я. — У меня к вам есть серьёзное дело, по вашему профилю… Я слегка замялась, прикидывая, как бы описать ситуацию, в которой оказалась с Рэем — ведь у меня ни документов на него не было, ни толком даже понимания — что именно случилось… — В общем, у меня на руках сейчас ваш будущий клиент, и я была бы крайне признательна, если бы приняли меня в ближайшее время. — Будущий клиент? — я почти воочию увидела, как он поднимает полуседые брови. — Очень интересно. Что ж, подъезжайте. Полагаю, вы помните куда ехать? — Да, разумеется, — я покосилась на записанный под телефоном адрес. — Думаю, я буду у вас где-то через полчаса. — Замечательно. В таком случае, полагаю, вам будет удобнее подъехать со стороны парка. Вас там будут ждать. — Спасибо, доктор Калагер! — искренне воскликнула я, и, дождавшись одобрительного бурчания с той стороны, повесила трубку. Хорошо. Это действительно хорошо. Профессор — хороший специалист, он сможет помочь Рэю, а потом… А потом я придумаю, что с ним делать. Несовершеннолетний сирота, потерявший родных в ходе чудовищного преступления — если подсуетиться, можно будет выбить ему и документы новые, и семью хорошую подыскать. Главное, чтобы он пришёл в себя. Мысль о семье для Рэя по короткой линии ассоциаций привела меня к моей собственной. Я уже почти неделю не разговаривала с родителями и не слышала Сэмми, и осознание того, что сегодня мой путь на этой очень грешной земле мог прерваться, заставило меня кинуть ещё два по пять центов в приёмник, и — теперь уже по памяти, — набрать домашний номер. — Алло? — трубку сняла мама — и, судя по звукам шипящего масла и стуку ножа по разделочной доске, — она была на кухне и готовила ужин. — Привет, мам… — несколько смущённо сказала я, подковырнув кончиком ногтя облупившуюся краску на металлическом корпусе телефона. — Я не отвлекаю? — Долли, малышка! — воскликнула она с такой радостью, что мне тут же стало крайне неуютно и стыдно. — Как ты там? — Да всё в порядке, — делано-бодро ответила я. — Просто решила позвонить, узнать… — быстрый взгляд в мутное окошко будки подкинул подходящую тему. — Узнать, как у вас погода? — О, слава Богу — наконец-то прояснилось! — безмятежно откликнулась миссис Вудворт. — Дороги, конечно, ещё какое-то время будут — не проехать, ни пройти, но, если тёплые дни установятся — вскоре ждём тебя в гости. Ты ведь приедешь к нам на выходные? — Эм-м… — несколько раз моргнув, я с неожиданностью для себя поняла, что смаргиваю слёзы — настолько обыденным и домашним был этот вопрос, в сравнении с тем, что мне довелось пережить. — Да, конечно, я постараюсь. — Нет уж, мисс! Ты приедешь, — я услышала особенно громкий стук ножом о доску и невольно улыбнулась. — О нас с отцом ты, понятное дело, и думать забыла, но Сэмми? Она уж и не помнит, как ты выглядишь! — Не преувеличивай, — я тихо вздохнула. — У Саманты прекрасная память на лица. В крайнем случае — покажи ей мою фотокарточку. — Ха-ха, очень смешно, — с сарказмом фыркнула мама, после чего чуть тише спросила. — И всё же, у тебя всё хорошо, дорогая? Я волнуюсь. — Конечно, я же сказала, — неловко потерев ладонью шею, я зажмурилась на мгновение, после чего спросила невпопад: — А что ты готовишь сегодня на ужин? — Рататуй, — по резкому ответу и изменившемуся тону стало понятно, что перевести тему мне не удалось. — Не заговаривайте мне зубы, мисс. Ты никогда не звонишь, чтобы поболтать о готовке. Что случилось? Признавайся, ты опять крутишь роман с этим олухом Ирвином? — Стоп, что⁈ — от неожиданности я аж разинула рот. — С чего ты взяла⁈ Телефон тихо пиликнул мне в ухо, намекая, что надо закинуть ещё монетку, и я безропотно подчинилась — хотя в другое время, наверное, воспользовалась бы этим, как предлогом, чтобы свернуть разговор. Но сейчас мне действительно было интересно, почему это вдруг мать вспомнила о моём бывшем. — Ну-у, одна птичка напела, что ты в последнее время зачастила в свой бывший участок, — многозначительно протянула она.